Аргентинское танго
Фильм «Кубанские казаки» «убедил» русских эмигрантов
вернуться на родину, где они оказались лишними
Семье Кузьмич не приходится дважды напоминать родным и друзьям об очередном домашнем празднике. Народу, как правило, является больше, чем имеется стульев. Каждый гость знает, что вечер не пройдет без сказочной пиццы с моцареллой, мексиканской песни «Бесаме мучо» и аргентинского танго в исполнении хозяев дома. Откуда у этих кишиневцев ностальгия по далекой южноамериканской стране? 69-летняя Глория – Лина Кузьмич, более 40 лет проработавшая модельером в республиканском Центре Моды, родилась в Буэнос- Айресе.
*Эмигранты- симпатизанты
«Мои родители родом с Волыни,- рассказывает Глория – Лина, – в 20-30 годах жизнь там была тяжелая. Многие сельчане уезжали на заработки в Бразилию и Южную Америку. Эти таинственные страны с огромными пространствами неосвоенных земель магнитом притягивали тысячи бессарабцев, украинцев, белоруссов, поляков, литовцев. Степан Гуцман,как и многие его знакомые, оставив дома жену и новорожденного сына Дмитрия, уехал в Буэнос- Айрес. Аргентина в начале XX века превратилась во вторую после США страну, куда хлынул основной поток эмиграции из России. Степан брался за любую работу: гнул спину на кофейных плантациях, строил железную дорогу в провинцию Санта – Фэ, густонаселенный район, который в 20 –е годы стал быстро заселяться переселенцами из Европы.
Степан Гуцман, который по новым документам звался Эстеван, заработав нужную сумму, вызвал жену в Аргентину. Семья купила в Буэнос – Айресе дом, небольшой участок земли, стала осваиваться в чужой стране. Со временем Гуцманы планировали вернуться домой. Эстеван наконец обрел постоянную работу, Иустиния, его жена, вела домашнее хозяйство, Диметрио, их сын, учился музыке. Но благополучие продлилось недолго. В 30 -х годах в Аргентине из-за сокращения платёжеспособного спроса цены на сельскохозяйственную продукцию упали до 60 % и последствия мирового экономического кризиса коснулись каждую семью. В 1939 году в Европе запахло гарью,раницы захлопнулись.
В 1942 году Эстеван Гуцман сильно простудился и тяжело заболел. Перед смертью он наказал сыну Диметрио вернуться на родину, а жене, чтобы детей вывести «в люди» – обязательно выйти замуж. Оставшись без мужа с двумя детьми (в 1940 году родилась Глория -Лина), Иустиния пошла работать в богатые дома – готовила и вела хозяйство. 38-летняя вдова отличалась не только трудолюбием ,хозяйственностью, но и редкой обаятельностью. У Иустинии появились поклонники, но она предпочла Семена Николаевича Витковского. Как и Степан, Витковский тосковал по родине и симпатизировал советскому строю.
*Война всех сплотила
Русская колония в Буэнос-Айресе, как по национальному составу, так и по идеологическим предпочтениям была очень пестрой. В нее входили бывшие офицеры, нижние чины врангелевской армии, православные священники, бежавшие из советской России. В южноамериканской столице «бросили якорь» купцы, помещики, журналисты, молодые русские инженеры, успевшие после окопов гражданской войны получить образование в европейских университетах, безземельные крестьяне, рванувшие за заработком в дальние страны, и другие. Большинство белоэмигрантов к переменам в СССР относились критически. Но война всех сплотила. После нападения Германии на Союз на «русской улице» в Аргентине стали нарастать просоветские настроения.
Особенно в этом отношении отличалась белорусская диаспора. В 39 году ее культурно-просветительские организации объединились в Федерацию белорусских обществ. Многие переселенцы из западной Белоруссии являлись членами профсоюза и Компартии Аргентины. Белорус Семен Николаевич Витковский имел в центре Буэнос –Айреса каменный дом, работал механиком. Являлся активным членом белорусского клуба «Беловежа». На улице Парагвай, 2343, куда к мужу переехала Иустиния с детьми, часто собирались члены клуба. Под видом семейных вечеринок они на этих сходках обменивались свежими новостями с фронтов, писали листовки,собирали вещи для посылок,которые через Красный Крест отправляли в Союз. Многие женщины покупали новые детские вещи, немного их “старили”, чтобы те имели поношенный вид. Иустинии привозили уже раскроенную ткань и она по ночам шила белье для солдат. Одна из таких сходок в доме Семена Николаевича (сидит первый слева) запечатлена на фотографии 1943 года, которую Глория – Лина хранит более 60 лет. На снимке она в белом платьице стоит рядом с мамой…
С каждым годом Семену Николаевичу заработок давался все тяжелее. В 1950 году, когда глава семьи отметил свое пятидесятилетие, он в очередной раз потерял работу. Единственным средством к существованию стал один из двух домов, который сдавали в аренду. 25-летний Диметрио, брат Глории,имея специальность каменщика, в поисках работы успел объездить полстраны. После войны ситуация на рынке труда еще более ужесточилась. В страну хлынули бывшие военные. В 1948 году президент страны Хуан Доминго Перон (по ходатайству настоятеля местной православной церкви Константина Гавриловича Изразцова) издал указ о приеме в страну 10 тысяч бывших советских граждан, которых он спас от ГУЛАГа. Среди них были угнанные в Германию и военнослужащие, побывавшие в плену.Новая волна эмигрантов, прошедших войну, потеснила местное население в получении рабочих мест…
*Отъезд на родину
На окончательное решение Семена Николаевича Витковского и его семьи вернуться на родину повлиял режиссер Иван Пырьев. «Вместе с родителями, – вспоминает Глория –Лина , – я посмотрела советский кинофильм «Сказание о земле сибирской». В нем я впервые увидела снег, людей в шубах и валенках. Все это произвело на меня огромное впечатление». Опереточный фильм «Кубанские казаки», дублированный на испанский язык (только песни исполнялись на русском), который с успехом прошел в аргентинских городах, поставил точку в колебаниях. В 1953 году, сразу после смерти Сталина, семья начала готовиться к отъезду. 13-летняя Глория с большим воодушевлением ожидала перемен. Диметрио посещал молодежный прокоммунистический клуб и был убежденным патриотом Страны Советов. Об их родителях и говорить нечего – у Семена и Иустинии сбывалась мечта всей жизни. Они продали оба дома, купили два больших кожаных баула для багажа, каждому члену семьи по натуральной шубке и по несколько пар обуви. По существовавшим законам, переселенцам разрешалось возвращаться только в места, где они родились. Путь Витковских лежал в белорусскую деревню Малые Орлы, на родину Семена Николаевича. За Витковским потянулись и другие семьи. Но большинство из них, быстро разочаровавшись в достижениях «реального социализма», покинули свою историческую родину повторно, но уже навсегда… В Бресте Витковских поселили в уютную гостиницу.Первое, что увидели аргентинцы из окна гостиницы – котлован, в котором, стоя по колено в воде, работали женщины…
Первые месяцы семья жила в доме у сестры Семена Николаевича. В комнате, где теснились муж, дети и двое внуков Ганны (так звали сестру), теперь стали жить еще четверо переселенцев. Через пару месяцев переселенцы перебрались в Давид-Городок. В городе 13-летнюю Глорию, плохо говорящую по-русски, определили в начальную школу. Среди малышей новенькая чувствовала себя неуютно. Справляться с учебой и практиковаться в языке ей помогала классная учительница и Глория уже через три месяца стала писать диктанты. Чтобы не выделяться среди односклассников, она свои аргентинские платья носила только на каникулах. Шубы маме пришлось продать, кожаная обувь оказалась непригодной для каждодневной носки. Через какое-то время жизнь аргентинцев мало отличалась от жизни их соседей, как и все они стояли в очередях за сахаром и хлебом…
*«Американцы»
Тем не менее, за переселенцев за глаза называли «американцами». Брат Глории всю жизнь носил усики по аргентинской моде. Вместо тогдашних спортивных футболок щеголял в пиджаках и элегантных рубашках, сводя белорусских девушек с ума своим аристократическим видом. До сих пор у него в Давид-Городке на видном месте висят два портрета Че Гевары – его любимого героя. Семен Николаевич из убежденного патриота Страны Советов стал критиком советского строя. Его дочь Глория – Лина окончила Минский технологический техникум, получив профессию конструктора – модельера одежды. Выйдя замуж, она с мужем Зиновием Кузьмичем переехала в Кишинев… Любовь к Аргентине она передала своим детям и внукам.
Автор: Татьяна СОЛОВЬЕВА
Кишинёвский Обозреватель. – 2009. – 12 нояб. – № 41.
Фильм «Кубанские казаки» «убедил» русских эмигрантов
вернуться на родину, где они оказались лишнимиСемье Кузьмич не приходится дважды напоминать родным и друзьям об очередном домашнем празднике. Народу, как правило, является больше, чем имеется стульев. Каждый гость знает, что вечер не пройдет без сказочной пиццы с моцареллой, мексиканской песни «Бесаме мучо» и аргентинского танго в исполнении хозяев дома. Откуда у этих кишиневцев ностальгия по далекой южноамериканской стране? 69-летняя Глория – Лина Кузьмич, более 40 лет проработавшая модельером в республиканском Центре Моды, родилась в Буэнос- Айресе.
*Эмигранты- симпатизанты
«Мои родители родом с Волыни,- рассказывает Глория – Лина, – в 20-30 годах жизнь там была тяжелая. Многие сельчане уезжали на заработки в Бразилию и Южную Америку. Эти таинственные страны с огромными пространствами неосвоенных земель магнитом притягивали тысячи бессарабцев, украинцев, белоруссов, поляков, литовцев. Степан Гуцман,как и многие его знакомые, оставив дома жену и новорожденного сына Дмитрия, уехал в Буэнос- Айрес. Аргентина в начале XX века превратилась во вторую после США страну, куда хлынул основной поток эмиграции из России. Степан брался за любую работу: гнул спину на кофейных плантациях, строил железную дорогу в провинцию Санта – Фэ, густонаселенный район, который в 20 –е годы стал быстро заселяться переселенцами из Европы.
Степан Гуцман, который по новым документам звался Эстеван, заработав нужную сумму, вызвал жену в Аргентину. Семья купила в Буэнос – Айресе дом, небольшой участок земли, стала осваиваться в чужой стране. Со временем Гуцманы планировали вернуться домой. Эстеван наконец обрел постоянную работу, Иустиния, его жена, вела домашнее хозяйство, Диметрио, их сын, учился музыке. Но благополучие продлилось недолго. В 30 -х годах в Аргентине из-за сокращения платёжеспособного спроса цены на сельскохозяйственную продукцию упали до 60 % и последствия мирового экономического кризиса коснулись каждую семью. В 1939 году в Европе запахло гарью,раницы захлопнулись.
В 1942 году Эстеван Гуцман сильно простудился и тяжело заболел. Перед смертью он наказал сыну Диметрио вернуться на родину, а жене, чтобы детей вывести «в люди» – обязательно выйти замуж. Оставшись без мужа с двумя детьми (в 1940 году родилась Глория -Лина), Иустиния пошла работать в богатые дома – готовила и вела хозяйство. 38-летняя вдова отличалась не только трудолюбием ,хозяйственностью, но и редкой обаятельностью. У Иустинии появились поклонники, но она предпочла Семена Николаевича Витковского. Как и Степан, Витковский тосковал по родине и симпатизировал советскому строю.
*Война всех сплотила
Русская колония в Буэнос-Айресе, как по национальному составу, так и по идеологическим предпочтениям была очень пестрой. В нее входили бывшие офицеры, нижние чины врангелевской армии, православные священники, бежавшие из советской России. В южноамериканской столице «бросили якорь» купцы, помещики, журналисты, молодые русские инженеры, успевшие после окопов гражданской войны получить образование в европейских университетах, безземельные крестьяне, рванувшие за заработком в дальние страны, и другие. Большинство белоэмигрантов к переменам в СССР относились критически. Но война всех сплотила. После нападения Германии на Союз на «русской улице» в Аргентине стали нарастать просоветские настроения.
Особенно в этом отношении отличалась белорусская диаспора. В 39 году ее культурно-просветительские организации объединились в Федерацию белорусских обществ. Многие переселенцы из западной Белоруссии являлись членами профсоюза и Компартии Аргентины. Белорус Семен Николаевич Витковский имел в центре Буэнос –Айреса каменный дом, работал механиком. Являлся активным членом белорусского клуба «Беловежа». На улице Парагвай, 2343, куда к мужу переехала Иустиния с детьми, часто собирались члены клуба. Под видом семейных вечеринок они на этих сходках обменивались свежими новостями с фронтов, писали листовки,собирали вещи для посылок,которые через Красный Крест отправляли в Союз. Многие женщины покупали новые детские вещи, немного их “старили”, чтобы те имели поношенный вид. Иустинии привозили уже раскроенную ткань и она по ночам шила белье для солдат. Одна из таких сходок в доме Семена Николаевича (сидит первый слева) запечатлена на фотографии 1943 года, которую Глория – Лина хранит более 60 лет. На снимке она в белом платьице стоит рядом с мамой…
С каждым годом Семену Николаевичу заработок давался все тяжелее. В 1950 году, когда глава семьи отметил свое пятидесятилетие, он в очередной раз потерял работу. Единственным средством к существованию стал один из двух домов, который сдавали в аренду. 25-летний Диметрио, брат Глории,имея специальность каменщика, в поисках работы успел объездить полстраны. После войны ситуация на рынке труда еще более ужесточилась. В страну хлынули бывшие военные. В 1948 году президент страны Хуан Доминго Перон (по ходатайству настоятеля местной православной церкви Константина Гавриловича Изразцова) издал указ о приеме в страну 10 тысяч бывших советских граждан, которых он спас от ГУЛАГа. Среди них были угнанные в Германию и военнослужащие, побывавшие в плену.Новая волна эмигрантов, прошедших войну, потеснила местное население в получении рабочих мест…
*Отъезд на родину
На окончательное решение Семена Николаевича Витковского и его семьи вернуться на родину повлиял режиссер Иван Пырьев. «Вместе с родителями, – вспоминает Глория –Лина , – я посмотрела советский кинофильм «Сказание о земле сибирской». В нем я впервые увидела снег, людей в шубах и валенках. Все это произвело на меня огромное впечатление». Опереточный фильм «Кубанские казаки», дублированный на испанский язык (только песни исполнялись на русском), который с успехом прошел в аргентинских городах, поставил точку в колебаниях. В 1953 году, сразу после смерти Сталина, семья начала готовиться к отъезду. 13-летняя Глория с большим воодушевлением ожидала перемен. Диметрио посещал молодежный прокоммунистический клуб и был убежденным патриотом Страны Советов. Об их родителях и говорить нечего – у Семена и Иустинии сбывалась мечта всей жизни. Они продали оба дома, купили два больших кожаных баула для багажа, каждому члену семьи по натуральной шубке и по несколько пар обуви. По существовавшим законам, переселенцам разрешалось возвращаться только в места, где они родились. Путь Витковских лежал в белорусскую деревню Малые Орлы, на родину Семена Николаевича. За Витковским потянулись и другие семьи. Но большинство из них, быстро разочаровавшись в достижениях «реального социализма», покинули свою историческую родину повторно, но уже навсегда… В Бресте Витковских поселили в уютную гостиницу.Первое, что увидели аргентинцы из окна гостиницы – котлован, в котором, стоя по колено в воде, работали женщины…
Первые месяцы семья жила в доме у сестры Семена Николаевича. В комнате, где теснились муж, дети и двое внуков Ганны (так звали сестру), теперь стали жить еще четверо переселенцев. Через пару месяцев переселенцы перебрались в Давид-Городок. В городе 13-летнюю Глорию, плохо говорящую по-русски, определили в начальную школу. Среди малышей новенькая чувствовала себя неуютно. Справляться с учебой и практиковаться в языке ей помогала классная учительница и Глория уже через три месяца стала писать диктанты. Чтобы не выделяться среди односклассников, она свои аргентинские платья носила только на каникулах. Шубы маме пришлось продать, кожаная обувь оказалась непригодной для каждодневной носки. Через какое-то время жизнь аргентинцев мало отличалась от жизни их соседей, как и все они стояли в очередях за сахаром и хлебом…
*«Американцы»
Тем не менее, за переселенцев за глаза называли «американцами». Брат Глории всю жизнь носил усики по аргентинской моде. Вместо тогдашних спортивных футболок щеголял в пиджаках и элегантных рубашках, сводя белорусских девушек с ума своим аристократическим видом. До сих пор у него в Давид-Городке на видном месте висят два портрета Че Гевары – его любимого героя. Семен Николаевич из убежденного патриота Страны Советов стал критиком советского строя. Его дочь Глория – Лина окончила Минский технологический техникум, получив профессию конструктора – модельера одежды. Выйдя замуж, она с мужем Зиновием Кузьмичем переехала в Кишинев… Любовь к Аргентине она передала своим детям и внукам.
Автор: Татьяна СОЛОВЬЕВА
Кишинёвский Обозреватель. – 2009. – 12 нояб. – № 41.
Chișinău, orașul meu 
wow! halucinantă povestire
LikeLike